«Каждая полуторная машина везет продовольствие на 10 тыс. пайков, на 10 тыс. человек. Водитель, спасай эти жизни!» - такая табличка встречала каждого водителя, съезжающего на лед ладожской Дороги жизни. Мысль об этом гнала вперед почти 5 тыс. шоферов, обслуживавших трассу, на протяжении двух зим ее работы.

После того как вокруг Ленинграда в сентябре 1941 года сомкнулось блокадное кольцо, воды Ладожского озера оставались единственной транспортной артерией (кроме воздушной), по которой еще осуществлялось снабжение миллионного города.

Суда Ладожской флотилии, несмотря на обстрелы, курсировали по нему ежедневно. Однако было очевидно, что как только на озере встанет лед, сообщение с городом прервется. Чтобы не допустить этого, решено было реализовать казавшееся почти невозможным - и с конца октября на Ладоге начались работы по подготовке ледовой трассы, которая очень скоро станет известна в Ленинграде и за его пределами как Дорога жизни.

22 ноября 1941 года на лед выехала первая колонна из 60 грузовиков ГАЗ-АА 388-го отдельного автомобильного батальона. Утром следующего дня они выехали из поселка Кобона обратно, везя продовольствие в осажденный город. Всего за самую страшную блокадную зиму 1941–1942 годов работавшие на Дороге жизни водители доставили в Ленинград 361 тыс. т грузов, в том числе 262 тыс. т продовольствия, и вывезли полмиллиона людей - в основном женщин и детей.

Благодаря их работе с 25 декабря в городе норма хлеба по рабочей карточке была увеличена на 100 г, по карточкам служащих иждивенцев и детей - на 75 г. Для некоторых ленинградцев это стало спасением.

Смерть на льду

Открыли движение по Ладоге легендарные полуторки - маломощные грузовики ГАЗ-АА. В ледяных торосах, на не укатанной еще трассе, они зачастую буксовали. В первое время водитель, сбившийся с пути, рисковал расстаться с жизнью - шансов на то, что в плохой видимости, в метели, а тем более в ночной темноте или утреннем полумраке его хватятся и обнаружат, были невелики. Большинство водителей, заплутавших в первые дни на незнакомой, заснеженной дороге, погибли.

В целях светомаскировки фары предписывалось гасить - фронт зачастую приближался к Дороге жизни на расстояние 15 км, над ней курсировала немецкая авиация. Позднее, в следующие зимы, на Ладоге появится настоящая инфраструктура - посты техпомощи, пункты обогрева и питания, регулировщицы, стоящие через равные промежутки пути, и знаки, а маломощные «газики» заменят на более совершенные трехтонки ЗИС-5. Но тогда, в конце осени - начале зимы 1941-го года водители, выбирая между опасностью попасть под обстрел немецкой авиации и уйти с трассы в условиях плохой видимости и замерзнуть насмерть на ладожских просторах чаще всего выбирали первое - и включали фары.

«Ночами уже не гасили фар, потому что было опасно водить машины в полной тьме. Да и противник, отлично знавший трассу, всё равно был бессилен остановить на ней поток жизни. Самое большее, что он мог сделать, - это разбить одну или несколько машин. Каждый из нас хотел, чтобы его миновал враже­ский снаряд, но и каждый знал, что только смерть помешает ему выполнить свой долг и боевой приказ», - написал в своих воспоминаниях водитель 804-й автобазы на Дороге жизни Леонид Баркович.

На последних каплях

Опасности, ждавшие шоферов, которые первыми прокладывали путь по льду в осажденный город, не ограничивались риском сбиться с дороги. По воспоминаниям Барковича, первые автоколонны отправлялись в рейс с полупустыми баками - горючего должно было впритык хватить на путь в один конец - с распахнутыми дверями машин и на малой скорости. Все эти меры, призванные не только уберечь водителей, но и сэкономить бесценные в военных условиях ресурсы, говорили о постоянно подстерегавшей опасности - провалиться под не успевший достаточно окрепнуть, не так давно вставший ладожский лед.

Бензин и антифриз для первых рейсов на «большую землю» были доставлены в город на самолетах. Если машине суждено было погибнуть, драгоценное топливо не должно было пойти вместе с ней под лед, а водителю надо было успеть покинуть кабину. С тем же расчетом в колонне предписывалось строгое соблюдение стометровой дистанции - на случай, если лед под впереди идущей машиной не выдержит нагрузки.

Однако порой тщательно разработанные правила движения по Ладоге оборачивались против ее первопроходцев - так, в свой первый рейд из Ленинграда в начале зимы 1941 года Баркович отправился со своим отцом, однако в пути из-за поломки отстал. В темноте, уже в самом конце пути, он случайно заметил остановившуюся машину с обледенелыми стеклами. В кабине был его отец: бензина, залитого впритык, до берега не хватило. Отец был готов умереть на льду. Баркович, взяв машину на буксир, сумел вывезти грузовик отца на берег.

По ленинградской норме хлеба

При этом большинство водителей, обеспечивавших движение на Дороге жизни, были ленинградцами. Многие из тех, кто ежедневно доставлял в город продовольствие, сами жили по блокадной норме.

«Мне тоже всё было ясно. И указание ехать с открытыми дверцами. И об ограничении скорости. И запрет на сближение машин меньше чем на 100 м. Я медленно сосал кусочек галеты, сдерживая желание проглотить всё тотчас (пять штук на двоих человек - дневная хлебная норма)», - позже записал в своих воспоминаниях о первом рейсе шофер-водитель Баркович.

Плафоны для «Новокузнецкой»

По установившейся вскоре практике в город машины шли, груженые продуктами, и в первую очередь мукой. Оттуда - с людьми, которых нужно было бы вывезти из голодающего города. Большую часть пассажиров составляли ленинградские дети. И если открытые двери могли спасти водителя, который вез в машине груз, то в случае, когда полуторка, переполненная людьми, проваливалась под лед или попадала под обстрел, эта мера, увы, спасти не могла. Многие из тех, кто благодаря ладожской дороге обрел вторую жизнь, на этом пути стали свидетелями того, как следовавшая за ними или прямо перед ними в колонне машина, с такими же пассажирами, как и они, мгновенно уходила под лед - в особенности при обстрелах.

Помогла спасти Дорога жизни и многие хранившиеся в городе исторические ценности. Так, например, потолочные плафоны, сейчас установленные на станции метро «Новокузнецкая» в Москве, были вывезены из Ленинграда по ладожскому льду.

Движение до последнего

Первая автомобильная «навигация» закрылась только в середине весны, 21 апреля 1942-го года - к этому моменту лед, в разгар зимы достигший метровой толщины, начал таять. Почти на протяжении всего пути машины следовали по воде. У самого берега их груз иногда приходилось переносить на руках - подъехать к берегам вплотную толщина льда уже не позволяла. Однако до тех пор, пока оставался шанс доставить в город продовольствие - движение продолжалось. Короткие минуты отдыха ждали водителей только тогда, когда машины в очередной раз загружались.

«Пока машину загружали и разгружали, можно было хоть немного подремать, положив голову на баранку руля», - вспоминал Баркович.

Дорога жизни продолжала работу до марта 1943 года, всего на ней работали больше 20 тыс. человек. Сколько из них отдали свои жизни, чтобы мог жить Ленинград, точно не известно до сих пор.

Конец января – это две даты. 29 января 1932 года была выпущена первая «полуторка», ГАЗ-АА. Спустя 12 лет, 27 января 1944-го, советские войска сняли блокаду Ленинграда. Так совпало, что именно «полуторка» помогла Ленинграду дождаться этого момента.

Не повернуть руля,
Что-то мне муторно…
Близко совсем земля,
Ну что ж ты, полуторка?

А. Розенбаум, «На дороге жизни»

Ч то такое Дорога жизни, я узнал в детском садике. Воспитательница сняла с полки большую книгу, и на одном из её разворотов я увидел чёрно-белую фотографию: по белому снегу уходят вдаль машины, постепенно становясь чёрными точками. Вероятно, в тот же день я получил представление о том, чем была блокада Ленинграда. Примерно так узнавали подробности той войны все советские дети – довольно рано.

Но что-то проходит мимо или со временем забывается. Например, готовя эту публикацию, я наткнулся на пост об «известнейшем символе войны» – дневнике Тани Савичевой. И понял, что совершенно ничего об этом не знаю. Или не помню, потому что когда-то в страхе предпочёл забыть? Иногда очень полезно обходить защитные механизмы сознания и вспоминать подобные вещи. Поэтому я решил собрать здесь некоторые истории о Дороге жизни. Чтобы кто-то освежил в памяти, кто-то узнал – и все запомнили.

Для начала – немного матчасти. Мы уже обращались к теме блокады и подробно рассказывали, какая автомобильная техника помогала оборонять и в то тяжёлое время. Помимо 40-сильной «полуторки» ГАЗ-АА или точно такой же ГАЗ-ММ, но с более мощным, 50-сильным мотором, здесь служили и не менее известные «трёхтонки» ЗИС-5 (он же – «Захар Иваныч»), и американские ленд-лизовские Studebaker, однако было большинство – лёгкие машины лучше подходили для движения по льду.

Значительное их количество было оборудовано газогенераторами, работающими на дровах. Какова в эксплуатации такая «полундра», вы можете узнать . В «базовой» же версии «полуторка» питалась низкооктановым бензином, степень сжатия составляла всего 4,25. В бак частенько заливали тракторный лигроин, а в летнее время – светильный керосин. Максимальная скорость в реальных условиях редко переваливала за 40 км/ч, причем это было на ровном покрытии, а не на снегу и льду, о которых пойдёт речь дальше.

В военное время оснащение «полуторки» заметно упростилось: модификация ГАЗ-ММ-В не имела передних тормозов, крылья были выполнены из тонкого кровельного железа (их легко отличить от довоенных по более примитивной форме), фара имелась только одна, левая, крыша стала брезентовой, а двери – деревянными, а то и вовсе заменялись «занавесками» из того же брезента. Стоит ли упоминать, что отопитель в кабине «полундры» отсутствовал в принципе?

И вот на такой технике в течение двух зим, 1941-1942 и 1942-1943 годов, работали шофёры, которые доставляли по льду Ладожского озера продукты и топливо в блокадный Ленинград, а обратно вывозили измученных голодом и холодом людей. Блокада началась 8 сентября 1941 года, когда немцы взяли обороняющие город силы Советской армии в кольцо, и до конца ноября сообщение с Ленинградом (ввоз продуктов и вывоз людей) происходило по воде под постоянными обстрелами немецкой авиации.

Тест-драйвы / Одиночные

Огни в моих топках совсем прогорят: тест-драйв ГАЗ-АА на дровах

Не экономии ради Знатоки истории отечественного автопрома могли обратить внимание на заголовок: почему мы говорим о ГАЗ-АА, если с 1939 года серийно выпускались газогенераторные «полуторки» ГАЗ-42? Но...

46107 3 26 04.03.2016

В ноябре началась организация «ледяной дороги по водной трассе мыс Осиновец – маяк Кареджи», 15-го начали обследовать лёд, в результате чего выяснилось, что установился он ещё не везде. Однако уже 22-го была сделана первая попытка переправиться по замерзающему озеру на автомобилях – из Ленинграда вышли 60 машин, вывозя из кольца блокады людей, а на следующий день они вернулись в город с продовольствием.

Но впоследствии, особенно осенью и весной, машины часто уходили под воду. Минимизировать эти потери пробовали по-разному. Машины поначалу частично заменяли обозами с лошадьми. Что до «полуторок», то их загружали не полностью, привязывая сзади гружёные сани-волокуши. А водители оставляли распахнутыми двери в кабину – так была возможность спрыгнуть на лёд, если машина начнёт тонуть.

Кроме того, в баки заливалось минимальное количество топлива, ровно на путь в один конец – так и вес машины оказывался несколько ниже, и потери в случае гибели автомобиля были не столь велики. Водителям машин, шедших в колонне, было предписано соблюдать дистанцию в 100 метров от впереди идущего и строжайше, под угрозой расстрела, было запрещено останавливаться, если соседняя машина ушла под воду – во избежание повторения ситуации.

Ладожское озеро – одно из крупнейших в Европе, с протяжённостью по разным направлениям от 136 до 207 км и средней глубиной в 51 метр. Здесь бывают настоящие шторма – один из них в сентябре 1941-го, ещё до возникновения Дороги жизни, потопил две баржи, вывозившие из уже окружённого Ленинграда около 800 человек, порядка 500 из которых погибли. Так что зимой из-за сильных ветров на озере практически не встречается ровного льда.

На фото: Подвоз продуктов по Ладожскому озеру (сентябрь 1942)

Изрезанная торосами ладожская Дорога жизни официально называлась военно-автомобильная дорога №101. Её протяжённость составляла порядка 44 километров и около 30 из них – по льду озера. Дорога представляла собой две полосы по 10 метров каждая с расстоянием в 100-150 метров друг от друга. Но она не была статичным объектом – запаса прочности льда хватало в среднем на две недели, после чего трассу фактически приходилось прокладывать заново, на значительном удалении от прежней. Каждого водителя, съезжающего на лёд, провожала табличка: «Каждая полуторная машина везет продовольствие на 10 тысяч пайков, на 10 тысяч человек. Водитель, спасай эти жизни!».

Ночью колонны машин шли со светомаскировкой: водители выключали фары и ориентировались по специальным вешкам, регулировщицам с фонарями «летучая мышь», встречным машинам и конным обозам. Видимость, таким образом, была очень низкой – в подобных условиях сложно определить, лужа талой воды перед твоим капотом или промоина без дна, небольшая трещина, перед которой достаточно немного сбросить ход, или опасный торос. Зачастую машина просто влетала на скорости под льдину, без всяких шансов для водителя и возможных пассажиров.

За первые две недели существования ВАД №101 под лёд ушло 157 автомобилей. За всю первую зиму – порядка 1 000. Во вторую зиму потери были существенно меньше – всего чуть более 100 автомобилей, но в итоге утонула каждая третья «полуторка», работавшая на Дороге жизни. Несколько десятилетий после войны их доставали со дна Ладожского озера. Говорят, что и сейчас, если лететь над Ладогой, кое-где сквозь воду видны чёрные прямоугольники – остовы лёгших на дно «полуторок». Некоторые из них стали братскими могилами – известны случаи, когда ослабленные блокадой люди не могли быстро покинуть кузов и тонули.

Тест-драйвы / Одиночные

Тест-драйв ГАЗ-АА: героическая «полуторка»

Коротко об истории Не случайно я говорю «коротко». История грузовика известна многим и, честно говоря, типична для многих советских автомобилей. В 1926 году...

32447 1 6 07.08.2015

Через каждые 5 км на дороге должны были стоять питательно-обогревательные пункты, однако некоторые очевидцы говорят, что санитарные палатки и пункты обогрева находились друг от друга не менее чем в 7-8 километрах. А помимо опасности провалиться под воду водителей «полуторок» сопровождала на Дороге жизни и другая – нарваться на артобстрел или налёт вражеской авиации. Зимой 1941-1942 годов советские истребители совершили над озером 143 воздушных боя, а ПВО сбили 51 фашистский самолёт.

В ту первую зиму существования Дороги жизни в окрестностях Ленинграда стояли лютые морозы – в ночь на 31 декабря было зафиксировано -51,7 °С. В «Ленинградской поэме» Ольгой Берггольц описан случай, когда у одного из шофёров в рейсе заглох мотор. Он собирался попробовать его запустить, но руки от мороза одеревенели настолько, что он едва мог оторвать их от руля. Чтобы как-то отогреть руки и иметь возможность оживить двигатель, он облил ладони бензином и поджёг: «И вот – в бензине руки он / Смочил, поджег их от мотора, / И быстро двинулся ремонт / в пылающих руках шофера. / Вперед! Как ноют волдыри, / примерзли к варежкам ладони. / Но он доставит хлеб, пригонит / к хлебопекарне до зари».

История эта основана на реальных событиях, есть свидетельства очевидцев: Анна Павловна Иванова (Куликова) работала на Дороге жизни фельдшером. Она рассказывала, что однажды рядом с санитарной палаткой, где она была хозяйкой, остановили машину, водитель которой рулил локтями, потому что кисти обгорели – чтобы ухватиться за заводную рукоятку заглохшего мотора, он поджёг собственные руки. Он завёлся и доехал до санитарной палатки, но покинул кабину и принял помощь только тогда, когда сдал дежурному водителю автомобиль вместе с грузом для Ленинграда – мешками с мукой.

А когда на Ладоге начиналась пурга, водитель мог запросто потерять ориентацию в пространстве. Однажды на «полуторке» Ивана Кудельского забарахлило зажигание, и, пока он возился со свечами, колонна, в которой он двигался, скрылась из виду, и поднялась метель. Ивану удалось завести мотор, но лишённый ориентиров, он приехал вместо Ленинграда в Шлиссельбург, который был «под немцем»! К счастью, встреченный часовой на секунду замешкался, и водитель смог связать его и доставить к нашим, за что был награждён орденом Красной звезды.

Замёрзнуть, заплутав в метели, для водителя было проще простого. В начале зимы 1941-го в один из своих первых рейсов по Дороге жизни из Ленинграда Леонид Баркович отправился вместе со своим отцом, также шофёром. В пути его, как и предыдущих наших героев, застигла поломка. Отец на своей машине вместе с остальной колонной ушёл вперёд. Леонид успешно починился, двинулся дальше, и уже подъезжая к конечной точке, заметил в темноте обмёрзший грузовик. Это была машина его отца – ему не хватило скупо отмеренного топлива, и он почти замёрз насмерть. Но был спасён – сын взял грузовик на буксир и дотащил до конца маршрута.

Тест-драйвы / Одиночные

Его зовут Захар Иванович: тест-драйв ЗиС-5

Между АМО и ЗиЛом Исстари любое большое дело на Руси начиналось с молитвы. Строительство завода Автомобильного московского общества в 1916 году стартовало в лучших традициях старины - с торжественного молебна по случаю...

22697 1 11 13.06.2016

По свидетельству другого очевидца – также одного из водителей, работавших на Дороге жизни – Александра Николаевича Шабова, тяжелее всего давались не прыжки с тонущей машины на лёд, не обстрелы, не борьба с холодом и не несколько рейсов за сутки. Тяжелее всего было на эвакопункте по дороге назад, из Ленинграда – не давать есть только что эвакуированным истощённым людям. Ведь им можно было принимать пищу очень маленькими порциями, под присмотром врача, иначе их ждала быстрая смерть. Особенно тяжело было «договариваться» с детьми.

Военная блокада Ленинграда продолжалась 872 дня, с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года. Дорога жизни, с учётом периодов навигации, когда люди и грузы переправлялись по воде, просуществовала с 12 сентября 1941 года по март 1943 года. Если говорить именно о ледовой Дороге жизни, то её обслуживало около 4 500 автомобилей (единовременно было занято, в разные периоды, от 1 200 до 3 000 автомобилей), из которых порядка 3 000 были «полуторками» ГАЗ-АА и ГАЗ-ММ, около 1 000 – «трёхтонок» ЗИС-5. Среди остальных были 40 городских автобусов ЗИС-8 из Московской автобусной экспедиции, которая прибыла на Ладогу в январе 1942 года и вывезла из Ленинграда 69 000 блокадников, потеряв при этом около десятка автобусов.

25 января 1942 года в Ленинграде была впервые увеличена суточная норма хлеба на одного человека – со 125 граммов её подняли до 250. Это стало возможно благодаря Дороге жизни. В первую блокадную зиму дорога работала с 22 ноября до 24 апреля, и за 152 дня удалось эвакуировать из города более 550 000 ленинградцев и 35 000 раненых военнослужащих, а также перевезти более 360 000 тонн грузов, в том числе свыше 260 000 тонн продовольствия. Во вторую зиму, с 19 декабря 1942-го по 30 марта 1943-го, Дорогой жизни были вывезены 89 000 человек, а также переправлено более 200 000 тонн грузов, из которых свыше 100 000 составляли продукты питания.

Блокадный Ленинград, несмотря на своё бедственное положение, продолжал снабжать фронт вооружением – трудно поверить, но танки Кировского завода переправлялись по льду Ладоги самостоятельно, ради снижения нагрузки волоча снятую башню за собой на прицепе-волокуше (только за первые полгода блокады город построил около 700 броневых машин), но большая часть вооружения и боеприпасов также вывозилась по Дороге жизни на грузовиках. А когда началась подготовка к прорыву блокады, то по той же Дороге жизни в город завезли огромное количество и солдат, и боевой техники.

Если бы немцам удалось разрушить Дорогу жизни, Ленинград погиб бы вместе со всеми своими жителями. Однако поначалу у фашистов попросту не хватило резервов – именно в силу невозможности одновременной атаки на Москву и Ленинград в 1941-м немцы решили брать северную столицу измором – а в дальнейшем к Ладожскому озеру были стянуты значительные резервы советских войск. Помимо зениток десяти артиллерийских дивизионов, трассу прикрывали авиадивизия, три истребительных авиаполка, стрелковый полк, морская бригада, дивизия НКВД и ещё несколько подразделений армии.

Прикрытие стало настолько мощным, что во вторую зиму машины могли идти со включенными фарами. Когда машина проваливалась под лёд, фары (или фара, если иметь в виду военное исполнение) ещё долго светили из-под толщи воды. Говорят, водители называли эти погибшие машины «светляками»… В 1973 году одна из погибших машин была поднята на поверхность, чтобы стать памятником, однако восстановить металлические части не смогли, поэтому останки грузовика просто закатали в бетон, воссоздав утраченные формы. Этот памятник стоит у деревни Дусьево, где в годы блокады размещался один из автомобильных батальонов. Вопреки расхожему мнению, это не «полуторка», а «Захар Иванович», ЗИС-5.

А вот памятник «полуторке» появился гораздо позже – в 2012 году максимально детализированную бронзовую копию ГАЗ-АА в натуральную величину установили на 10-м километре Дороги жизни. Там, где «железные спасатели», водители, их пассажиры и груз подвергались наиболее ожесточённым обстрелам.

Сейчас дети узнают о подробностях той войны гораздо позже своих сверстников из советского прошлого. И в целом, как мне кажется, знают гораздо меньше. Я пока не очень представляю, как рассказать своему 7-летнему сыну хотя бы часть того, о чем написано в этой статье. Но я обязательно это сделаю.

Во время блокады Ленинград выстоял благодаря Дороге жизни. 30 километров пути по льду Ладожского озера – единственная связь со страной. Корреспондент телеканала «МИР 24» Нахид Бабаев – о том, какой ценой на знаменитых «полуторках» тогда спасали город на Неве.

На «полуторках» в блокадный Ленинград везли муку, а на «большую землю» – истощенных жителей. Треть всех машин до берега так и не добралась. Подсчитано, на дне Ладожского озера до сих пор лежит почти тысяча таких «полуторок».

«Шли последние три машины. Первая машина ушла под лед сразу, как только она выехала. Наша машина шла в середине, она обогнула эту машину, и мы проехали, а машина следом за нами, она тоже ушла под лед», – поделилась жительница блокадного Ленинграда Майя Свердлова.

Майю Ивановну вместе с матерью эвакуировали 28 марта 42-го. Ей было всего четыре года. Запомнила лишь холод и ужас в глазах мамы.

«В первую очередь, конечно, заботились о детях. И когда сажали в машину по Ладоге, конечно, детей буквально на пол сажали и закрывали их», – вспоминает Майя Свердлова.

Официально этот маршрут из осажденного города значился как Военно-автомобильная дорога №101. «Дорогой жизни» ее назвали ленинградцы. Автомобильная «навигация» открылась в ноябре 41-го. На тонкий лед вышли первые 60 машин. Двигаться надо было с выключенными фарами: фронт рядом, светомаскировка. Заблудиться в темноте, а порой и в метель проще простого. Поначалу на незнакомой местности водители часто сбивались с пути. И порой замерзали, так и не дождавшись помощи.

«Другого транспорта нет. Озеро замерзшее, на лодках и на суднах ничего не перевезти, на санях тоже, это долго и невозможно. Железнодорожный транспорт тоже не работает, потому что у него одна колея. А «полуторка» – это все же автомобиль. Он может ехать, где хочет», – рассказал автомобильный эксперт Вячеслав Субботин.

Скоро на Ладожском озере на Дороге жизни появились пункты обогрева и техпомощи. Начали работать регулировщики. В основном это были женщины. Когда лед истончался, или его пробивали снаряды, они направляли автомобильный караван по более прочному участку.

«Это подвиг, наверное, наших военных водолазов и гражданских, они во время хорошей такой, плотной зимы, дорогу укрепляли бревнами и любым сырьем, арматурой, чем угодно. Они заныривали, заводили эти бревна под леди, укрепляли дорогу. Поэтому немцы очень часто при бомбежке удивлялись: вроде бы бомбят, а машины едут», – прокомментировал реставратор Михаил Писарев.

А бомбил Ладогу враг непрестанно. Водители понимали: каждый их рейс может оказаться последним.

«Полуторкой» автомобиль ГАЗ-АА прозвали за грузоподъемность полторы тонны. В СССР его начали производить в 1932 году на Горьковском автомобильном заводе. В военные годы кабину заменили на деревянную, от дверей вовсе отказались – металл шел на снаряды. Были и другие хитрости.

«В эти автомобили в сложных условиях устанавливали лыжи, когда очень много было снега, и вот такие вот грунтозацепы. Но далеко не всегда можно было их использовать – только когда машина застревала. Надевали, машина выезжала, преодолевала сложный участок, и это дело снимали», – поделился реставратор Михаил Писарев.

Первое, на что обращает внимание современный автомобилист, - в «полуторке» очень мало места. Садишься, и колени сразу упираются в кабину. Отопления, естественно, никакого нет. Водитель вешал котелок, который бился о затылок и не давал заснуть. Несмотря на мороз, дверь всегда была открыта. Если машина проваливалась под лед, это давало водителю шанс выпрыгнуть и выжить.

Только в первую блокадную зиму, самую сложную, по Дороге жизни из Ленинграда вывезли больше 500 тысяч человек. А в осажденный город доставили 360 тысяч тонн грузов. И все это на легендарной «полуторке», которой несколько лет назад даже поставили памятник на берегу Ладожского озера.

Блокада Ленинграда длилась 872 дня. За это время от голода погибло более одного миллиона человек. После завершения Второй мировой войны проходил Нюрнбергский процесс над нацистскими и фашистскими преступниками.

Представители СССР вынесли обвинение командиру группы немецкой армии «Север», из-за действий которого погибло такое количество мирных жителей блокадного города. По этому обвинению генерал фон Лееб был оправдан. В то время в еще не было прописано пункта, по которому запрещалось бы использовать голод в качестве военной стратегии по отношению к мирному населению.

Выжившие в блокадном городе многим обязаны появлению автомагистрали («Дорога жизни») через Именно она позволила разорвать блокадное кольцо, поскольку из-за своего географического положения Ленинград не способен выжить без подвоза продовольствия.

Значение проложенного пути

Работала автодорога с осени 1941 по весну 1943 года. Ее назначение состояло в связи блокадного Ленинграда (Санкт-Петербург) со страной. Официально она называлась военно-автомобильной дорогой № 101.

С сентября 1941 года советские войска вместе с гражданским населением были окружены немецкими и финскими войсками. Город не был готов к блокаде и не имел необходимых запасов продовольствия и горючего. Доставлять все необходимое можно было авиацией или через озеро.

«Дорога жизни» через Ладожское озеро позволила эвакуировать часть населения и частично обеспечить выживших людей продовольствием.

Грузоперевозки по льду

С октября 1941 года началось исследование для строительства трассы через Ладожское озеро, зимой оно покрывалось льдом. После предварительных расчетов с ноября началось строительство. Предполагалось, что ширина трассы будет составлять 10 метров, чтобы машины могли двигаться одновременно в оба направления. Каждые 5-7 километров сооружались специальные пункты для обогрева.

Направление дороги выбиралось исходя из наличия прочного ледового покрова. Он должен был выдерживать большие грузы. Основным стал ГАЗ-АА, называемый в народе «полуторкой». С целью предотвращения массовых провалов под лед между машинами должно было быть расстояние не менее 100 метров. В это же время через озеро прокладывалась железнодорожная ветка.

Созданная «Дорога жизни» (Ленинград) проходила недалеко от линии фронта, она требовала охраны, которую обеспечивали воинские подразделения. Ледовый участок дороги имел две оборонительные полосы, созданные с помощью деревянных срубов, мешков с песком, которые промораживались льдом. Каждые один-два километра были установлены а каждые три километра - орудия малокалиберной артиллерии. С воздуха магистраль защищали шесть истребительных авиаполков.

За первую зиму блокады по «Дороге жизни» было эвакуировано более 500 тысяч жителей и доставлено около 250 тысяч тонн продовольствия. В основном это была мука, зерно, крупы, мясопродукты, жиры, овощи, орехи, сухофрукты, витамин С. Работа ледовой дороги продолжилась зимой 1942-1943 года.

Грузоперевозки по воде

С таянием льда дорога через не прекратила свое существование. С весны 1942 года перевозка по льду сменилась навигацией по воде. Однако из-за того, что лед все еще оставался на некоторых участках, перерыв между поставками через озеро составил целый месяц. В апреле по льду провезти груз уже было невозможно, а по воде баржи смогли пойти лишь с конца мая.

Руководству страны необходимо было проводить работы по восстановлению поврежденных судов. В рабочем состоянии было не более 15 барж. Приняли решение строить баржи на месте. Площадкой для работ стал целлюлозно-бумажный комбинат в Сясьстрое. Одновременно с этим в самом Ленинграде началось строительство металлических судов, которые перевозились для окончательной сборки по железной дороге.

Охраной пути занимались зенитно-артиллерийские дивизии, истребительские авиаполки. Им пришлось сражаться с силами немецко-финно-итальянской флотилии.

За 1942 год по воде было эвакуировано около 400 тысяч жителей, доставлено продовольствия на 350 тысяч тонн. При этом в город было доставлено 290 тысяч военнослужащих. Помимо продуктов и нефтепродуктов в город был доставлен и лошади.

С апреля 1943 года продолжились грузоперевозки через озеро. Хотя их количество уменьшилось, поскольку значительную часть грузов уже перевозили по железной дороге, пущенной с 1942 года.

Была ли «Дорога жизни» (Ленинград) одна?

Официальной трассой считается путь от Кокорева до Кобоны по озеру. Эта нить связывала многомиллионный город со страной. Такая информация размещена в учебниках и для туристов. Однако встречаются данные, по которым «Дорога жизни» через Ладожское озеро проходила по другому пути. О существовании других линий для перевозок свидетельствуют многие факты.

Несоответствие в вычислениях

Подтверждением существования нескольких дорог являются несложные вычисления. Так за первую зиму блокады автодорога работала 150 дней. Официально было переправлено около 350 тысячи тонн грузов. Получается, что за сутки в Ленинград доставлялось 2400 тонн.

Перевозили груз «полуторки», в кузов которых можно было загрузить полторы тонны. Еще полтонны можно было прицепить на сани. То есть за рейс одна груженая до отказа машина могла перевести две тонны. Каждые сутки дорогу пересекали 1200 полностью загруженных «полуторок». При этом они должны были двигаться в обе стороны.

Лед мог бы не выдержать такого натиска. Тем более что помимо грузовиков по трассе курсировали и автобусы, которые вывезли за эти 150 дней около полумиллиона мирных жителей. Также по Ладоге перевозились танки, с которых снимали оружейные башни для облегчения веса. Едва ли одна блокадная «Дорога жизни» выдержала бы подобные нагрузки, тем более что в качестве дороги выступал лед.

Загадка затонувших грузовиков

За время перевозок под лед ушло около тысячи автомобилей. Многие из них и сегодня находятся под водой. Когда вода в озере особенно прозрачная, летчики фиксируют визуально очертания грузовиков. Находятся они не всегда на маршруте официальной трассы. Некоторые из них расположены за сотни километров от известной всем «Дороги жизни».

Существуют документы, из которых становится ясно, что некоторые водители отходили от маршрута, чтобы нажиться на перевозке и отсыпать часть груза. Однако таких случаев было не так много, а грузовиков, затонувших вдали от трассы, было много сотен. Так что вопрос о том, обеспечивало ли Ленинград Ладожское озеро только за счет одной дороги, довольно спорный.

Причины существования нескольких трасс

Официальная автодорога («Дорога жизни» через Ладожское озеро) № 101 Кокорево -Кобона, безусловно, существовала и действовала. Однако вычисления и местоположение многих затонувших грузовиков говорят о том, что она не могла быть единственной.

Все карты и документы по этому делу долгое время были засекречены и хранятся в специальных архивах. Возможно, такая секретность обусловлена стремлением не раскрывать всех путей в случае очередной войны.

Причины, по которым могло существовать несколько трасс:

• Опасность со стороны немецкой авиации. Подавляющее превосходство немецкой авиации зимой 1941 года было неоспоримым. Обозначив дорогу через озеро, фашисты регулярно ее бомбили. Чтобы минимизировать потери от авианалетов, необходимо было менять маршрут. Первые линии прокладывались ближе к берегам озера, но по мере того как укреплялся лед, маршрут проводили ближе к его центру.

• Лед не выдерживал постоянной нагрузки. Очевидцы тех лет свидетельствуют, что по дороге могло пройти только 60-70 автомобилей. Далее лед начинал трескаться, для его восстановления требовалось время. Значит, движение должно было переходить на новый путь. Иначе Ленинград не смог бы получать такое количество грузов.

Создание железнодорожной линии

С большими грузоперевозками в состоянии могла справиться только железная дорога. К 1942 году на восточном берегу озера была подведена линия. Это позволило увеличить грузоперевозки. Благодаря всем перечисленным способам блокада Ленинграда была частично снята.

Память о разорванном кольце блокады

Для поддержания работоспособности ледового покрытия были задействованы сотни тысяч людей. Они жили на льду, заливая возникающие трещины, строя деревянные настилы. Подвиг этих людей, как и самих водителей, сложно оценить по-настоящему. Ценой жизней многих из них была снята блокада. Ладожское озеро стало тем выходом, который позволил разорвать кольцо смерти для многих мирных жителей.

Вдоль сухопутного участка от Ленинграда до Ладоги расположены памятники, которые посвящены «Дороге жизни». Все они входят в мемориал «Зеленый пояс Славы», который простирается на многие километры. Мемориал состоит из семи монументов, 46 памятных столбов по шоссе, 56 столбов по железной дороге.

Наиболее запоминающимися являются памятники на 40 и 103 километрах шоссе. Первым является мемориал «Разорванное кольцо» (архитектор Филиппов В. Г.), который символизирует разрыв блокадного кольца, сформированного немецко-финскими войсками над Ленинградом с осени 1941 года. На 103 километре стоит памятник «Легендарная полуторка» (архитектор Левенков А. Д.). Он изображает машину, которая едет, вырываясь изо льда.

Текст: Денис Орлов
Фото: Денис Орлов. Собрание филиала ЦВММ "Дорога Жизни" в Осинцове

Когда я объявил, что отправляюсь на «Дорогу Жизни», в двух, совершенно не связанных между собой местах, я услышал по-детски наивный и по-взрослому страшный вопрос: «А что это?»... Да, я допускаю, что в одном случае человек неумно пошутил. Но другой, он действительно не знал или забыл о том, что происходило в Питере (Ленинграде) в 1941–1943 годах. Нет, конечно, произнеси я слово «блокада», и в закоулках его перегруженной рекламой и всяческими ток-шоу памяти все встало бы на свои места. Но я не произнес...

На третьем километре Дороги Жизни к речке сбегает березовая роща. Деревья в ней повязаны красными платками. Эти стволы – символы душ погибших от голода и налетов ленинградских детей. Но если посадить дерево в память о каждом, скорбная роща протянется от городской черты, железнодорожной станции Ржевка, до Осиновца и берега Ладожского озера...

Реквием

Водолаз, один из тех, кто в блокадную зиму прокладывал подо льдом Ладоги ВЧ-кабель для связи осажденного города с Большой землей, сразу после спуска нервно задергал фал: немедленный подъем! Оказавшись на поверхности, он сбивчиво рассказал, что произошло. На дне озера стояла полуторка с полным кузовом людей. Судя по всему, грузовик ушел под лед мгновенно, и ослабевшие жители, которых вывозили из блокадного кольца, не смогли выпрыгнуть. А когда водолаз распахнул дверцу кабины, его взгляду предстала воистину апокалипсическая картина: за рулем грузовика сидел водитель, державший на коленях младенца, а рядом с ним – женщина с грудным ребенком. Я не знаю, рассказывал ли об этом случае директор музея Дороги Жизни Александр Брониславович Войцеховский ветеранам Вермахта, приехавшим навестить места былых боев? Свою, с иголочки, форму они, кстати, привезли в дар музею...

Дети – главное, чего не учитывает безжалостный механизм войны. Благодаря перевозкам по застывшей Ладоге, уже 25 декабря 1941 года суточный паек хлеба в осажденном Ленинграде подняли... со 125 до 200 граммов. Но как было объяснить детям, что кроме этого они не получат ничего?!

Еще со времен Трои голод являлся главным оружием осаждающих города. Ну а результаты действия этого оружия спецкомиссия Ленздравотдела назвала «алиментарной дистрофией». Именно она, а не бомбы и не снаряды, унесла большинство жизней ленинградцев.

Главный инструмент смерти

У германской армии не хватило ресурсов наступать одновременно и на Ленинград, и на Москву. Замкнув восьмого сентября кольцо у города на Неве, немцы избрали голод своим инструментом смерти. Захватчикам нельзя было отказать в образности. Никто еще не говорил о Дороге Жизни, но начальник оперативного отдела 18-й немецкой армии Ферч записал в своем дневнике: «Путь домой и из дома пусть станет для этих людей дорогой смерти».

Кстати, в переводной литературе, заполонившей в последние годы полки наших магазинов, часто приходится читать о таких факторах, решивших исход войны, как фанатики-коммунисты, неисчерпаемые людские ресурсы и, конечно же, «генерал Мороз». Пусть так, но гигантская транспортная операция, шедшая на протяжении трех лет под самым носом у немцев (в 8–13 километрах), плохо вписывается в сложенный на Западе стереотип.

Мы вынесем за рамки повествования навигацию (все же это совсем не тема для внедорожного журнала), но ледовая военная автодорога (ВАД) изначально планировалась как боевая операция. Уже восьмого сентября секретарь Ленинградского обкома и горкома партии Андрей Жданов вызвал специалистов гидрометеорологической службы Балтийского флота для консультаций по организации перевозок по Ладоге. 24 сентября служба представила командованию доклад на 34 листах, отражавший данные о прочности, устойчивости и продолжительности сохранения ледяного покрова озера. Так, собственно, и родился проект Дороги Жизни.

Первый рейс

Оставалось дождаться ледостава. С 12 по 17 ноября 1941 года скрытно, постоянно рискуя провалиться под неокрепший лед, морские гидрографы и бойцы 88-го отдельного мостостроительного батальона разведали будущую трассу. 20 ноября по ней прошел первый конный обоз, 21-го – легковая машина, а 22-го – колонна из 60 грузовиков 388-го отдельного автобатальона под командованием капитана Порчунова. Машины вышли пустыми из деревни Кокорево в направлении Большой земли, в деревню Кобона. Дистанция 150–200 метров, дверцы кабин открыты, скорость предельно возможная – 45–50 км/ч. Лед, толщина которого едва достигла 20 сантиметров, ощутимо прогибался под весом грузовиков.

Как раз в том месте, где первые шестьдесят машин Порчунова спускались на лед, подле возведенного в 1966 году мемориального ансамбля «Разорванное кольцо», мы и встречаем полуторку ГАЗ-ММ, чтобы совместно с программой Андрея Леонтьева (НТВ), при поддержке МЧС России попытаться понять, как все происходило в далеком 41-м году.

Полуторка

Мы намерено не стали драматизировать и «грузить» читателя вопросом, пройдет ли современный внедорожник Дорогой Жизни, а нашли самую что ни на есть настоящую полуторку – плохонькую, с чужими задними рессорами, латаной кабиной и случайным кузовом. Впрочем, в большинстве своем они такие и были – работа на износ и скорый ремонт при помощи подручных средств. Принципиальнее для нас была табличка с датой выпуска грузовика: «1.12.41 г.». А значит, этот автомобиль, сохраненный одним из питерских комбинатов в качестве внутризаводского транспорта, мог ходить и через ту Ладогу!

Первая ледовая дорога действовала до 21 апреля. Морозы зимой 1941–42 года стояли лютые (в ночь на 31 декабря было зафиксировано 51,7 градуса ниже нуля), толщина льда – приличная. В результате достаточно прочный лед держал в апреле даже под полуметровым слоем воды, которую машины рассекали как катера. Вот и в наш апрельский выезд специалисты МЧС проверяют толщину ледяного покрова: полметра! Причем верхняя его часть представляет собой набухшую кашу, в которую машина зарывается колесами. Удивительно, но за счет полной тяги (167 Нм), развиваемой на 1200 оборотах в минуту (для сегодняшних моторов они считаются холостыми), этот автомобиль самостоятельно выбирается из плена. А позади остается нарезанная как в масле колея. На темном же и прочном льду другая сложность – на узких шинах 6,50–20 полуторка скользит как на коньках.

Вслепую

Ночью на Дороге Жизни машины шли со светомаскировкой, ориентируясь по расставленным разведчиками вешкам, фонарям типа «летучая мышь» регулировщиц и встречным конным обозам. Плохая освещенность приносила дополнительные потери – в темноте водителям не видно было полыней и воронок. Если же попадалась большая трещина-«выколотка», автомобиль на полной скорости въезжал под льдину. Водитель в таком случае не успевал выпрыгнуть – предыдущая льдина, как надгробие, накрывала машину. Ребята из МЧС рассказали, что недавно на Ладоге точно так же погиб кайтер (любитель езды на лыжах с парапланом). С поверхности трудно разглядеть, промоина впереди или просто лужа талой воды. Одна половина льдины под весом спортсмена накренилась, и парашют затащил его под другую. Сложившийся парашют отыскали, а самого кайтера – нет.

Но труднее всего становилось военным водителям, когда на Ладоге начиналась пурга – ветер в буквальном смысле сдувал машины с курса. Так, однажды у водителя Ивана Кудельского посреди озера отказала система зажигания. Колонна ушла. Пока возился со свечами, заметелило. Лишенный ориентиров, водитель заехал... в Шлиссельбург. На счастье, немецкий часовой растерялся, а Иван связал его и благополучно привез к нашим, за что был награжден орденом Красной Звезды. Этот курьезный случай, впрочем, отказались подтвердить в музее в Осиновце, но директор Войцеховский сказал, что остановки на трассе грузовика с продовольствием наказывались по всей строгости законов военного времени.

Звездочки на капоте

Две тонны хлеба – тысяча пайков, и это отлично знали те, кто уходил в третий рейс по льду. Однако продовольствие не было основным грузом. Везли уголь для двух действовавших в городе электростанций, везли жидкое топливо (еще не было проложено подводного кабеля с Волховской ГЭС и подводного нефтепровода), везли металл (в городе продолжали работать оборонные заводы), везли боеприпасы, оружие и взрывчатку. За каждые сто тонн груза, перевезенные по Ладоге, водители рисовали на капоте звездочку, как летчики за сбитый самолет.

За сутки «ладожскому» водителю полагалось совершить два челночных рейса, но некоторым удавалось сделать и три. А чтобы не заснуть, прибегали к варварскому методу – к стенке кабины подвешивали котелок, который гремел и бил по голове.

Машины шли с прицепами-волокушами, что позволяло перевезти за один раз больше груза без риска провалиться под лед. Так, водитель 390-го отдельного автобатальона, кавалер ордена Красной Звезды Василий Сердюк сделал на полуторке с прицепом около 400 рейсов, доставив в осажденный город в общей сложности 1100 тонн разных грузов.

Резонансная волна

Чего стоили при этом довоенные рекомендации по определению грузоподъемности льда? Гидрографы проводили расчеты, руководствуясь неписаным правилом: если нельзя, но очень нужно, то... можно. В южной части Ладожского озера, под артиллерийским и минометным огнем противника гидрографы и гидротехники проводили эксперименты по определению предельных нагрузок на лед. Инициатором таких опытов выступил известный ученый Борис Проскуряков, а общую стратегию наметил академик Абрам Иоффе. Все выводы фронтовых ученых стекались в Ледовую службу Морской обсерватории. Была изучена деформационная стойкость льда под статической нагрузкой и данные об упругих деформациях льда при распространении по льду взрывной волны. Во время проводок автоколонн по Ладоге наблюдались и неизвестные ранее колебания покрова: образующаяся под проседающим льдом волна двигалась с постоянной для данной толщины покрова и глубины водоема скоростью. Она могла опережать прилагаемую нагрузку или отставать от нее, но самым опасным было совпадение этих скоростей – тогда наступал резонанс, приводивший к пролому льда.

Без башни

Сегодня это кажется невероятным, но осажденный город давал фронту танки. За первые полгода блокады – более 700 машин! И они тоже переправлялись на Большую землю по ладожскому льду. Так, 47-тонный КВ-1 шел по льду без башни, таща ее в ста метрах позади на волокуше!

Как и любую дорогу, Ладожскую трассу обслуживали – устанавливали знаки, расчищали от заносов, заделывали полыньи, утолщали лед. Вдоль дороги были разбиты палаточные госпитали, пункты отдыха и ремонта. В первую очередь они предназначались для тех, кого вывозили из осажденного города. Статистика такова: за первую зиму эвакуировали 514 тысяч жителей и 35 тысяч раненых бойцов.

Всего Дорогу Жизни обслуживало 4500 машин, из них 3000 полуторок ГАЗ-АА и ГАЗ-ММ, 1000 трехтонных ЗиС-5, а остальные – разные машины, в том числе и 40 городских автобусов ЗиС-8 из так называемой Московской автобусной экспедиции. Последняя прибыла на Ладогу в январе 42-го и вывезла 69 тысяч блокадников, оставив при этом на дне озера четверть автомобилей.

Когда лед уставал

Ладожская трасса совсем не подходила под расхожее представление о дороге как о некоем статичном отрезке из пункта А в пункт Б. Все дело в усталостной нагрузке льда. Трасса выдерживала в среднем 15 дней, после чего на значительном удалении от нее приходилось прокладывать еще траекторию. Расстояние от Кокорево и Ваганово до Кобоны по льду – около 32 километров. Но за зиму таких дорог приходилось организовывать с полсотни – 3000 километров за две ледовых эпопеи!

По той же причине отказались от установки зенитных орудий на льду – сделав несколько выстрелов, пушка проваливалась. Зенитки поставили вдоль берега. Они имели достаточную дальность стрельбы, чтобы накрывать большую часть воздушного пространства над озером, а сама трасса ощерилась крупнокалиберными пулеметами ДШК, которые тоже неплохо справлялись.

Прикрытие

Так что же не позволило немцам разрушить стратегическое средство сообщения? Трассу прикрывали десять артиллерийских дивизионов, 39-я авиадивизия, 123-й истребительный авиаполк, 5-й и 13-й истребительные авиаполки. Здесь же стояли 4-я морская бригада, 284-й стрелковый полк, 1-я дивизия НКВД, подразделения 23-й армии. Прикрытие дороги было настолько мощным, что вторую зиму машины пошли с зажженными фарами. С включенными огнями они и уходили под лед... Грузовики жили дольше людей. Водители называли эти страшные памятники «светляками»...

Другие ледовые дороги. Или не Ладогой единой...

Помимо Дороги Жизни, рубежи обороны Ленинграда соединяли и другие ледовые артерии. Одна из трасс связывала Шепелевский маяк, остров Сескар и остров Лавенсари (ныне Мощный) в Финском заливе. Длина этой дороги составляла 71 км. Кстати, ее пересекала… аналогичная немецкая трасса от маяка Стирсудден к Кургальскому полуострову. Перекресток этих трасс (там постоянно происходили стычки между нашими бойцами и немцами), остряки прозвали «Международным». Интересно, какая из дорог была «главной», а какая – «второстепенной»?

Еще одна разветвленная сеть ледовых дорог связывала Ораниенбаумский плацдарм с Кронштадтом и Ленинградом. Эту артерию иногда называют Малой Дорогой Жизни.